Е. Н. Голиков, основатель Николаевского яхт-клуба

2017 год – юбилейный. В этом году исполняется 130 лет Николаевскому Яхт-клубу. Его история, как и любая настоящая история, была долгой, насыщенной и драматичной. Много хороших людей внесли в нее свой вклад. И первый из них – Голиков Евгений Николаевич, капитан 1 ранга, на Кубок имени которого в Николаевском яхт-клубе с недавних времен проходит регата крейсерских яхт.

Заново открытое имя Голикова – это один из примеров возвращения настоящей нашей истории, полустертой 100 лет назад после большевистского переворота. Его жизнь, дела и трагическая судьба не были глянцевыми и не несут никакой выгоды ни одной идеологии. Это просто история. Настоящая. Такая, какой она была на самом деле, а не прописана в «Кратком курсе ВКПб». То что имя офицера Российского Императорского Флота вернулось из забвения и вновь заняло подобающее ему место в современной Украине пусть будет доказательством беспристрастного подхода в этом процессе восстановления справедливости.

Свое место в Николаевской истории и именной Кубок на гонке крейсерских яхт Евгений Николаевич Голиков заработал как инициатор и основатель нашего Яхт-клуба. В августе 1887 года он собрал первое учредительное собрание, а на втором собрании, в сентябре того же года, его избрали секретарем комитета.

О службе и жизни Голикова из доступных источников известно пока немного. Обычный путь флотского офицера тех времен – начал службу в 1871 году, окончил Морское училище в Петербурге, участвовал во всех войнах, которые вела в то время империя, отплавал ценз, достаточный для командирских должностей. Православный, женат, детей нет.

Боевое крещение Евгений Николаевич получил в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. При форсировании Дуная он возглавлял команду 1-го Гвардейского флотского экипажа и за успешное выполнение задачи награжден румынским орденом «Железный крест».

В ту войну началось знакомство и дружба Голикова с другим нашим знаменитым земляком – Степанов Осиповичем Макаровым. Вместе они ходили на катерах, вооруженных шестовыми минами, взрывать турецкие корабли, вместе ставили минные заграждения. Еще одну техническую новинку испытывал юный мичман Голиков, предваряя операции морского спецназа – английские плавательные костюмы – специальные приспособления, наполняемые воздухом, в которых человек мог плавать несколько часов, буксировать и прикреплять мины к бортам вражеских кораблей.

В 1880 году в отряде под командой Макарова он принял участие в колониальной Ахал-текинской экспедиции с целью покорения туркменских племен. Дело в том, что флот в то время был носителем самых новых технологий и вооружений, и когда Скобелеву захотелось взять в поход митральезы, особенно эффективные против конницы, а также минное оружие и ракетную установку, то специально пригласили моряков, которые эту шайтан-трубу и другие цацки смерти уже имели в распоряжении и ловко с нею управлялись. В общем, обычная судьба офицера тех лет. Даже последующая служба на императорской яхте и царская дружба его не испортила, и он предпочел службу на кораблях карьере при дворе.

«Плюньте вы на свои нервы и будьте мужчиной. Ну, убьют – опять же наплевать! Взгляните на меня – всегда я весел бесконечно»
мичман Голиков, по воспоминаниям Александра Майера в ночь перед штурмом Геок-Тепе

Годы с 1891 по 1903 гг. были насыщенными – командир шхуны «Псезуапе», транспорта «Гонец», броненосца береговой обороны «Новгород», парохода «Эриклик», канонерской лодки «Уралец», учебного судна «Березань». С 6 декабря 1903 – командир 36-го флотского экипажа и броненосца «Потемкин». Награжден орденами Станислава 3 степени с мечами и бантом, Станислава 2 степени, Анны 3 и 2 степеней, Владимира 4 и 3 степеней, перстнем с сапфиром и бриллиантами от имени царя, а также иностранными орденами.

Может быть, он так бы и остался нейтральным персонажем истории, и его имя даже в советских источниках упоминалось бы где-то между Поповым и Дмитриевым. Быть бы ему через год контр-адмиралом, а через пять — губернатором Николаевским и Севастопольским и Главным командиром Черноморского флота… Отвел бы душеньку под парусами в собственноручно созданном Николаевском яхт-клубе. Расширил бы базу парусного спорта. Заслужил бы портрет в галерее отцов-основателей. Но судьба распорядилась иначе.

Капитан 1 ранга Голиков был командиром броненосца «Князь Потемкин Таврический», команда которого подняла вооруженное восстание в июне 1905 года. Шесть офицеров, включая командира корабля, были убиты и выброшены за борт в ходе восстания. На теле Голикова, подобранного одним из кораблей у Тендровского маяка, нашли около десятка огнестрельных и колотых ран. Евгений Николаевич был погребен в Севастополе с большими почестями, но в 1923 году памятник на его могиле был уничтожен, и какое-либо позитивное упоминание имени Голикова при советском режиме стало невозможным.

О самом восстании на броненосце «Потемкин» еще предстоит заново рассказать в популярной форме. Для массового читателя. Это важно, потому что тема эта была существенно искажена в пропагандистских целях всеми заинтересованными сторонами, а между тем, это тоже история обычных людей, тоже хотевших жить, добивавшихся справедливости и ломающих на пути к этому чужие судьбы. 1905-й год в России был штормовой. Политический и экономический кризис, углубленный поражениями в Русско-Японской войне, привел к ряду антиправительственных выступлений, в т.ч. и вооруженных восстаний. Сейчас, возможно, многие отнесут те события и их героев к «коммунистической» истории, но это не так. В значительной степени это был естественный процесс – революционное движение в прогнившей, отказывающей меняться Империи. Революционный – потому что никакие другие методы не работали. Только ввергнув страну в хаос, проведя ее через бунт и кровь, император согласился на попытку внедрения парламентаризма – созыв Думы.

И в эпицентре этих событий был Евгений Николаевич Голиков. В том что случилось был и знак того времени, но в какой-то степени бунт был спровоцирован командиром и старшим офицером корабля. Об этом коротко не расскажешь. Очень много сложных вопросов, на которые просто невозможно ответить в рамках короткого повествования. Почему командир недостаточно серьезно отнесся к полученным сведениям о готовящемся мятеже? Почему проигнорировал жалобы на мясо, из которого экипажу сварили борщ? Ведь за 2 года перед этим он справился с аналогичной ситуацией, будучи командиром транспорта «Березань». Было ли действительно мясо тухлым? Почему сам не стал пробовать борщ, когда это могло спасти положение? Почему, наконец, когда команда дрогнула, и еще можно было погасить конфликт, он выбрал путь эскалации? Или, наоборот, опоздал с жесткими мерами?

«Кто хочет кушать борщ — выйти к 12-дюймовой башне. А кто не хочет — для тех на корабле имеются ноки!»
Командир броненосца Е.Н. Голиков перед строем по воспоминаниям восставших

Эта цитируемая фраза, вполне возможно, не соответствует действительности. Просто ложь. Виртуальный мир восстания, который в советское время приобрел характер мифа, в значительной степени был смоделирован шедевром немого кино, фильмом Сергея Эйзенштейна, «Броненосец Потемкин». Для многих из нас в детстве этот фильм стал первым впечатлением и знанием о тех событиях. Сегодня мы идем в гонку на Кубок Голикова, но самого капитана 1-го ранга Голикова мы в детстве категорически осуждали и презирали :(

«Это чудесный фильм. С кинематографической точки зрения он бесподобен. Тот, кто не твёрд в своих убеждениях, после его просмотра, пожалуй, даже мог бы стать большевиком. Это ещё раз доказывает, что в шедевр может быть успешно заложена некая тенденция. Даже самые плохие идеи могут пропагандироваться художественными средствами.»
Министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс На встрече с кинематографистами 28 марта 1933 года

Сколько правды осталось в архивах? Советские источники приучили нас к мысли, что восстание готовилось. Якобы оно было предопределено и неотвратимо. Но реальность оказывается гораздо сложней. Не смотря на агитацию большевиков, не смотря брожение в экипаже, бунт, скорее всего, был спонтанный. Историк Ю.П. Кардашев пишет, что катализатором возмущения могла стать традиционная на флоте чарка водки, выпитая в этот раз на голодный желудок, т.к. команда отказалась есть борщ. Опять же, традиционно эта чарка могла содержать сдвоенную норму, если накануне матрос свою порцию пропустил в порядке очереди с товарищем или старослужащие отобрали пайку у молодых. Так водилось :( Только повод, чтобы завестись, нужен был инициаторам восстания.

«У нас было составлено расписание, кому из команды нужно было кого резать, если бы не борщ, то в ту же ночь мы зарезали всех офицеров и побросали за борт…»
Панас Матюшенко, один из руководителей мятежа

Т.е. командир мог удержать ситуацию под контролем. Но не удержал. В момент, когда, казалось уже, контроль над командой был восстановлен, произошло нечто, что спровоцировало команду на немедленное вооруженное сопротивление. Что это было? По официальной версии старший офицер броненосца отдал приказ, который команда расценила как решение расстрелять зачинщиков. Что было на самом деле – наверное, мы уже никогда не узнаем. В общем, командир корабля не справился :( Почему так?

Кто его знает… Многие архивные документы по этому мятежу, как пишут, были уничтожены после Октябрьского переворота 1917-го года. Показания свидетелей, очевидцев, справки – все это могло бы составить адекватную картину события, чтобы судить сейчас, хотя бы, отстраненным наблюдателям. Но придется строить эмоциональную модель личности Евгения Николаевича Голикова только исходя из предположений и догадок.

Что за человек был Евгений Николаевич Голиков? Начинал службу он в легендарные времена в океанском походе на винтовом фрегате «Светлана». Эти приключения и сейчас, спустя почти полтора века, будоражат воображение. Знания и даже чувства — что это было за время, вы можете почерпнуть из рассказов и повестей Константина Станюковича. Если мальчишкой вы его не читали, вы много потеряли – такие книги для подростка мустхэв :) Служба была сложная. Ловкость матроса в те времена воспитывалась уже, конечно, не линьками, как в утерянном Черноморском флоте, но крепкой зуботычиной – точно. С человеком церемонились мало. В океане на парусном корабле характеры ковались железные.

«Кто не плавал под парусом – тот не моряк»
С.О. Макаров

Это ли, прожитая ли его жизнь, повлияла на несгибаемого командира, когда нужно было принять компромиссное решение? Сейчас мы уже не узнаем. Но источники уверяют, что рукоприкладства на броненосце не было. Бить матроса – считалось зазорным делом для офицера. Образ офицера того времени описан еще у Куприна – в большинстве случаев это человек жесткий, но заботящийся о подчиненных, не лишенный гуманистических представлений о «простом народе» лишь недавно освобожденном от крепостного права. Замечательное, вообще, в этом времени было то, что хорошее считалось «модным». Так уже бывало в мировой истории, а в истории России это был кратковременный благотворный период.

Вот такой был человек – Евгений Николаевич Голиков, основатель Николаевского яхт-клуба. Человек, которому не удалось реализовать все, на что он был способен. На другом полюсе человеческих характеров и судеб лежит жизнь его альтер-эго – Петра Петровича Шмидта.

Не знаю, были ли они при жизни знакомы? Сталкивались ли по службе? Трудяга и служака Голиков с неврастеником и авантюристом Шмидтом. Увы, даже при желании на Петра Петровича не удастся накопать положительного материала. Его личная человеческая жизнь пусть останется его потомкам, а в сухих фактах истории – плохая служба, дисциплинарные нарушения, психбольница, скандалы, отставка, опять служба, трусость, еще скандалы и, наконец, кража казны вверенного ему корабля и очередное увольнение, после чего – беспорядочная жизнь и неожиданное приглашение возглавить мятеж на крейсере «Очаков». Осуждать Шмидта сейчас – тоже неблагодарное дело. Но явно он не тот герой, чтобы его именем называть кубки Николаевского яхт-клуба. Вообще к парусному спорту Шмидт не имеет никакого отношения. Упоминание его имени в спортивных мероприятиях имело смыл только в идеологии советского государства. Пора оставить имя Шмидта в покое.

К тому и идет. Есть в этой смене имен что-то роковое. Есть какая-то ирония с тем оттенком жестокости, на которую способна только сама История. Монумент капитану 1-го ранга Евгения Николаевича Голикова был разрушен при Советской власти. Из камня на его могиле был сооружен памятник «лейтенанту» Шмидту. История совершила свой круг. Эта гонка крейсерских яхт Николаевского яхт-клуба, которая сейчас соревнуется за Кубок Голикова, еще недавно была за Кубок Шмидта.

Хорошо бы еще раз пересмотреть значимость именных кубков, за которые соревнуются наши спортсмены. Голиков Евгений Николаевич свой кубок заслужил.